Греки считали розу даром богов, и знаменитая поэтесса Сафо
дала ей название царицы цветов. Появление этого прелестнейшего из цветов греческие поэты
облекли в целый ряд чудных сказаний.
По словам Анакреона, она родилась из белоснежной пены, покрывавшей тело Афродиты (Венеры),
когда эта богиня любви во всей своей дивной красоте вышла после купанья из моря. Увидев на
ней этот не менее ее прелестный цветок, очарованные боги обрызгали его сейчас же нектаром,
который и придал ему чудный запах. Однако дававший бессмертие нектар, вследствие зависти
некоторых богов, не дал его розе, и она осталась такой же смертной, как и все, что
рождается на земле.
Явившуюся во всей ее девственной прелести и чистоте белую розу жрицы Афродиты снесли в
храм этой богини и украсили ею алтарь и окружавший их сад. И роза оставалась белой до тех
пор, пока сердце Афродиты не было поражено ужасной вестью: ее возлюбленный Адонис лежит
раненный насмерть вепрем.
Забыв все, в неописуемом горе устремляется богиня в рощу Пифона, где находится ее дорогой,
и бежит, не обращая внимания на покрывающие розы шипы, которые ранят ей до крови ноги.
Несколько капель этой божественной крови попадает и на розы и из белых превращает их в
ярко-красные.
По другому сказанию, белая роза сделалась красной во время одного из пиршеств богов на
Олимпе.
Порхая в веселом танце. Амур как-то нечаянно опрокинул своими розово-красными крылышками
сосуд с нектаром, который, разлившись на цветшие тут же белые розы, окрасил их в красный
цвет и сообщил им прелестный запах.
Еще поэтичнее предание о сотворении красной розы богиней Флорой.
Не любившая и избегавшая долгое время Амура, Флора была все-таки поражена его стрелой и
воспылала к нему с этой минуты страстной любовью. Но хитрый божок, добившись желаемого,
начал тогда, в свою очередь, избегать Флору, и вот тогда-то, в неудовлетворенной страсти,
она решила создать цветок, который и смеется и плачет — соединяет в себе и грусть и
радость.
Увидев выраставший в руке своей чудный цветок, богиня в восхищении хотела, воскликнуть:
«Эрос» (так звали греки Амура), но, застенчивая от природы, запнулась, покраснела и,
проглотив первый слог, крикнула только: «рос». Росшие вокруг цветы подхватили это слово, и
с той поры цветок этот и стал называться розой.
Наконец, еще по одному сказанию, роза происхождением своим обязана богине охоты Диане.
Влюбленная в Амура, богиня эта приревновала его к дивно красивой нимфе Розалии. И вот
однажды в диком гневе схватила она несчастную, повлекла в ближайший куст терновника и,
изранив страшными шипами этого колючего кустарника, лишила ее жизни.
Узнав о горькой участи своей возлюбленной, Амур поспешил на место преступления и, найдя ее
бездыханной, в неутешном горе залился горючими слезами. Слезы его капали, капали из глаз
на терновник, как роса, и — о, чудо! — орошаемый ими куст начал покрываться дивными
цветами. Цветы эти были розы.
Первые христиане смотрели на розу сначала как на цветок
разврата и гибели.
Но со временем эта неприязнь к розе смягчилась, и благодаря своей дивной красоте и
приятному запаху она стала мало-помалу приобретать расположение христиан. Прошло несколько
столетий, и святые отцы объявили ее райским цветком и даже посвятили Пресвятой Богородице.
Тогда с розой начало соединяться множество священных и исторических сказаний.
Так, например, в них сообщается, что св. Доротея, растерзанная дикими зверями в Колизее,
посылает среди зимы с ангелом антиохийскому архиепископу Феофилу розу; что св. Доминик,
желая быть угодным Богу, искалывает себя терниями и тернии эти превращаются в розы; что
архангел Гавриил, взяв белых, желтых и красных небесных роз, делает из них три венка для
Пресвятой Богородицы. Венок из белых роз обозначает ее радость, из красных—ее страдания, а
из желтых — ее славу.
Белые розы назывались в это время также розами Магдалины, и про них рассказывали, будто
они потеряли свой цвет от пролитых на них Магдалиной слез раскаяния.
Затем в одной из легенд о кресте Спасителя говорится также о моховой розе, которая
возникла из капель крови Христовой, упавших на находившийся у подножия креста мох.
Кровь эта, струившаяся по кресту, собиралась ангелами в золотые чаши, но несколько капель
случайно упало на мох, который, чтобы уберечь их от осквернения, сейчас же жадно впитывал
в себя.
И вот из этих-то божественных капель и выросла чудная красная моховая роза, ярко-кровавый
цвет которой должен служить нам вечным напоминанием о пролитой за наши грехи крови.
Тяжелая драма жизни связана с розой в истории Франции - в
дни молодости Генриха IV. Тогда он носил еще титул принца Беарнского.
Отличаясь замечательным искусством стрельбы из лука, он принял участие в состязании в
стрельбе, устроенном при дворе Карла IX, короля Наваррского, в замке Нерак в 1566 году.
Вот как рассказывает об этом предание.
Был поставлен целью апельсин. Герцог Гиз, которому начинать, сбивает его с первого же
раза. Тогда Генрих подходит к одной прелестной, присутствующей на состязании крестьянской
девушке, просит у нее приколотую на груди розу и предлагает сделать ее предметом цели.
Гиз промахивается. Генрих пронизывает ее насквозь и торжественно подносит ее вместе с
вонзенной в нее стрелой той, которая ему ее одолжила.
Но стрела, пронзившая розу, пронзает в то же время и сердце молодого Генриха. Он
влюбляется по уши в эту прелестную крестьяночку и всячески ищет случая завести с ней более
близкое знакомство.
Оказывается, это дочь дворцового садовника Флёретта.
Со следующего же дня садоводство становится любимым занятием Генриха. Он разбивает
цветники близ бассейна, куда, как он узнает, приходит часто за водой Флёретта и вместе с
отцом усердно ухаживает за растениями.
Завязывается знакомство. Польщенная вниманием высокопоставленного принца и очарованная его
красотой и молодостью, Флёретта влюбляется в него.
Молодые люди на седьмом небе, блаженствуют... Но в дело вмешивается суровый воспитатель
принца, де ла-Гошери. Находя, что подобного рода знакомство неприлично для принца, он
всячески убеждает его бросить Флёретту, а когда тот не соглашается, устраивает его отъезд
домой в По.
Делать нечего, приходится расстаться, но принц клянется Флёретте, что никогда ее не
забудет и возвратится в Нерак при первой же возможности.
Бедная Флёретта не верит этому, в отчаянии ломает руки, льет горькие слезы и говорит, что
ей остается одно — умереть.
«Видите ли Вы, — добавляет она в ту минуту, когда раздается звон дворцового колокола,
возвещающий, что все готово к отъезду, — видите ли Вы этот бассейн, образованный из заводи
Гаронны? Откуда бы и когда бы Вы ни приехали, Вы всегда найдете меня здесь!»...
Принц уезжает. Проходит несколько месяцев.
Ветреный по своему характеру, он вскоре забывает Флёретту и начинает ухаживать за другими.
До Флёретты все это доходит. Не раз он приезжает в Нерак, но всегда увлекается кем-нибудь
другим, забыв о бедной Флёретте.
Но вот однажды, гуляя в саду замка, он случайно встречается с Флёреттой, которая за это
время сделалась еще прелестнее. Любовь моментально вспыхивает в нем с прежней силой.
Он ласкает ее, умоляет простить его забывчивость и прийти к нему на свидание к бассейну,
где они прежде встречались.
«Хорошо, — отвечает Флёретта, — в 8 часов я буду там».
Вне себя от радости принц спешит в 8 часов на свидание. Приходит, но никого не находит.
Ждет полчаса, ждет час. Тогда, разочарованный, раздраженный, хочет возвратиться в замок,
как вдруг замечает на месте, где он всегда встречался с Флёреттой, маленький колышек, а на
нем записку.
Но уже вечер, темно — ничего не разберешь.
«Я Вам сказала, что Вы всегда найдете меня в бассейне. Поищите хорошенько...может,
найдете... Вы больше меня не любите. Что мне делать, видно, уж такая судьба. Боже
милостивый, прости меня, грешную!»
Угадав смысл записки, принц в отчаянии. Звонят в колокол, сзывают людей. Все с фонарями и
факелами бегут к бассейну и действительно находят в нем тело утопившейся Флёретты.
Бедняжка предпочла смерть терзаниям любви.
Горе Генриха было неописуемо. Сколько раз он после этого ни ухаживал за первыми
красавицами, сколько раз ни влюблялся, но не мог забыть Флёретты.
Невидимая тень ее преследовала его всегда и всюду; и даже, будучи уже стариком, он не раз
вспоминал свою чистую душой, прелестную деревенскую розу и горько, горько ее оплакивал.
Таким же цветком горя роза явилась вначале и в истории
Англии.
Почти неизвестная здесь до XIV столетия, она появилась при дворе английских королей
незадолго до начала кровавой распри между домами йоркским и ланкастерским и так пленила их
своей красотой, что тот и другой поместили ее в своем гербе, причем первый избрал белую, а
второй — алую. Вследствие этого распря, возникшая при Генрихе VI Ланкастере за право на
английский престол с Эдуардом Йоркским, и носит, название войны Алой и Белой розы.
Об этом избрании роз мы находим у Шекспира в его хронике «Генрих VI» такую сцену.
Дело происходит в 1450 году в парке Тампль6 у куста роз. Собралось многочисленное собрание,
чтобы обсудить, кого избрать на трон.
Приходит Плантагенет, один из имеющих право на престол, и все, смутившись, умолкают.
Тогда Плантагенет (представитель дома Йорка) говорит: «Пусть всякий дворянин, кто чтит
высоко свое званье и верит в то, что я не буду лгать, сорвет со мной вот эту белую розу».
Сомерсет: «А тот же, кто не трус, не льстец и смело стоит со мной за правду, пусть тот
сорвет эту красную».
Варвик: «Я ненавижу всякие румяна и потому сорву без всякой лести с Плантагенетом белую».
«В таком случае, — говорит Йорк, — я поднимаю высоко молочно-белую, пусть она будет
красоваться на штандарте Йорка, чтобы вести борьбу с Ланкастером»...
И вот в минуту, когда Ричард Плантагенет вступает на трон, король Генрих является со своей
свитой — все с красной розой на шляпах.
Тогда, вне себя от гнева, Ричард восклицает: «Нет, я не успокоюсь до тех пор, пока моя
белая роза не окрасится теплой кровью Ланкастеров в красную»...
И вот под знаменем этих-то двух мирных роз и разгорается страшная, ожесточенная братская
война, которая длилась, как известно, 30 лет с лишком, была крайне кровопролитна и
отличалась большими жестокостями как с той, так и с другой стороны.
